Бабушкины кружева (сборник)   ::   Пермяк Евгений

Луна, осветив девушку, не беспокоилаее в эту ночь. Видимо, она раздумала превращать Манике в синюю звезду.

Утром чуть свет я дважды поднес Сержану из бутылки и, когда он стал достаточно болтлив, спросил его:

- А как твой отец узнал, что мы должны были встретиться вчера с Манике?

"Некрепко запертый" Сержан, почувствовав себя далеко от родного аула, не стал таиться. И он рассказал все, как было. А было так...

Шарып услышал топот коня. Моего коня. У казахов необыкновенно чуткий слух. Шарып по топоту определил, что это Серый. Затем он вышел из юрты и увидел, что я блуждаю вокруг да около. Тогда Шарып разбудил Манике и, погрозив ей плетью, приказал идти ко мне. Идти, воздевши к луне руки. А сыну велел бежать за свидетелями.

Манике, слушая этот рассказ, заплакала и уползла под телегу. Мне очень хотелось спросить, зачем она обманула меня. Но я сам себе ответил на этот вопрос. Загнанная, нелюбимая, она не могла поступить иначе. Страх быть избитой сделал свое дело. И я сказал:

- Не плачь, Манике! Ты ни в чем не виновата. У тебя будет хорошая жизнь...

Какая именно и почему хорошая, я еще и сам не знал, но верил в это, а веря - утверждал.

Запрягли клячу. Оседлали Серого. Тронулись. Часа через два начались русские и украинские деревни. А там уж рукой подать и до дома. Приехали после обеда.

В нашей бане, получившей теперь вывеску "Молодежное общежитие № 1", никого не было. Я провел Манике и тут же, при ее брате, указал место в бывшем предбаннике.