JК
Белый шарик Матроса Вильсона (В глубине Великого Кристалла - 5) :: Крапивин Владислав
Страница: 43 из 54А после ужина, в "свободныйчас" перед сном, Стасик опять сидел в уголке недалеко от стола с пинг-понгом.
В два широких окна светило вечернее солнце, и шарик -- живой, прыгучий -- казался золотистым. Но теперь ничто не радовало Стасика. На коленях он держал "Сказки" Андерсена, однако в книжку не смотрел. Он мечтал о другой сказке: произнести бы волшебное заклинание и оказаться дома...
Шарик вдруг отлетел в сторону и запрыгал вниз по ступенькам. Стасик -- следом. Это у него само собой всегда получалось -- стрелой за шариком, если тот ускакал. Хоть ты грустишь, хоть читаешь, хоть задумался -- все равно!
Шарик с последней ступеньки прыгнул к стене, отскочил и закатился под лестницу. Стасик полез, конечно, следом. Под лестницей -- какие-то корзины, ящики и мешки. И темно...
-- Эй, Вильсон! Чего застрял?! -- кричали сверху.
-- Сейчас... Он куда-то... завалился... -- отвечал Стасик, но негромко и сипло, потому что здесь, в пыли и сумраке, на него стала наваливаться новая тоска. Отчаянная печаль одиночества. Он машинально шарил в темноте, а слезы теперь без удержки бежали на голые руки.
Костя Каширов громко сказал наверху:
-- Да ну его, он там копается. Давайте запасной... -- И опять часто застучало по столу.
Стасик же все ползал по пыли, царапаясь о корзины, а душа его изнемогала от горечи. Не нужен был ему этот проклятый лагерь.
В два широких окна светило вечернее солнце, и шарик -- живой, прыгучий -- казался золотистым. Но теперь ничто не радовало Стасика. На коленях он держал "Сказки" Андерсена, однако в книжку не смотрел. Он мечтал о другой сказке: произнести бы волшебное заклинание и оказаться дома...
Шарик вдруг отлетел в сторону и запрыгал вниз по ступенькам. Стасик -- следом. Это у него само собой всегда получалось -- стрелой за шариком, если тот ускакал. Хоть ты грустишь, хоть читаешь, хоть задумался -- все равно!
Шарик с последней ступеньки прыгнул к стене, отскочил и закатился под лестницу. Стасик полез, конечно, следом. Под лестницей -- какие-то корзины, ящики и мешки. И темно...
-- Эй, Вильсон! Чего застрял?! -- кричали сверху.
-- Сейчас... Он куда-то... завалился... -- отвечал Стасик, но негромко и сипло, потому что здесь, в пыли и сумраке, на него стала наваливаться новая тоска. Отчаянная печаль одиночества. Он машинально шарил в темноте, а слезы теперь без удержки бежали на голые руки.
Костя Каширов громко сказал наверху:
-- Да ну его, он там копается. Давайте запасной... -- И опять часто застучало по столу.
Стасик же все ползал по пыли, царапаясь о корзины, а душа его изнемогала от горечи. Не нужен был ему этот проклятый лагерь.