Был настоящим трубачом   ::   Яковлев Юрий

- Какие глазки? - спросиламама.

- Ксаночка? Здравствуй, девочка моя! - обрадовался артист. - И ты здесь? Суп из голов воблы. Объедение! Хочешь попробовать?

- Разве у воблы карие глаза? - неожиданно спросил Котя.

Артист перестал есть и уставился на Котю.

- Здравствуй, Шурик!

- Меня зовут Котя, - отозвался мальчик.

- Мы на фронт уезжаем, не с кем оставить его - сказал папа, незаметно подталкивая вперед сына.

- Беспризорник, значит, - весело сказал артист императорских театров.

- Беспризорник, - подтвердила мама, лишь бы потрафить толстяку. - Ты бы не взял его на время?

Артист удивленно посмотрел на маму, потом перевел взгляд на Котю и сказал:

- Да я ведь сам беспризорник! Жена удрала на юг от голода. А я меняю брюссельские кружева на воблу.

- Ну да, - растерянно сказал папа, - конечно. Мы пойдем, Петя.

Все трое, не сговариваясь, повернулись и стали медленно спускаться вниз, а бывший артист императорских театров механически хлебал суп "карие глазки" и смотрел им вслед. И вдруг он громогласно крикнул:

- Стойте! Разве в Петрограде появился новый театр?

- Появился! - с нижнего этажа ответил ему Николай Леонидович.

- Героический рабочий театр! - крикнул Котя.

- Николай уже собрал труппу. У него мандат Петросовета. Мы едем на фронт! - крикнула снизу Котина мама.

- Когда? - Пархоменко сбежал на несколько ступенек, свесился с перил, расплескивая остатки супа.

- Завтра утром, - ответил Николай Леонидович.