JК
Был настоящим трубачом :: Яковлев Юрий
Страница: 8 из 56Раз - и мимо! Два - кегля упала, но остальные стоят: попробуй сбей.
Вот возле этого кегельбана и очутился Котя в тот пасмурный летний день, когда было решено взять его с собой на фронт. Отец и его свита, которая к тому времени уже составила пять человек, отправились в соседний дом за шестым. Коте же наказали ждать в саду Буфф.
Когда-то здесь играла музыка и хорошо одетые люди расхаживали по чисто выметенным дорожкам сада. Теперь никакой музыки не было: в "раковине" для оркестра были сложены дрова, березовые и осиновые. Скамейки перевернуты вверх ножками, гондолы качелей куда-то запропастились, дорожки заросли травой, а кегельбан - гордость сада Буфф - потрескался, подгнил, на нем валялись один треснувший шар и две безголовые кегли.
Котя бродил по заброшенному саду. Он остановился у кегельбана, и тут до него долетел странный разговор двух мужчин о касторке.
- Я сказал - касторка! - пробасил густой мужской голос.
- Я готов отдать жизнь за родину, - отозвался молодой, ломкий голос юноши, но мужской голос перебил его довольно резко:
- Нам не нужна ваша жизнь. Нам нужна касторка. Много касторки. Потому что без касторки ни один аэроплан не поднимется в воздух!
О чем они говорили дальше, Котя не слышал. Голоса перешли на шепот.
"Без касторки ни один аэроплан не поднимется в воздух! - про себя повторил Котя и усмехнулся: - Разве у аэроплана болит живот?"
Он нагнулся и поднял с земли кегельный шар. Подержал его, размахнулся, и шар с грохотом покатился к двум обезглавленным кеглям.
Вот возле этого кегельбана и очутился Котя в тот пасмурный летний день, когда было решено взять его с собой на фронт. Отец и его свита, которая к тому времени уже составила пять человек, отправились в соседний дом за шестым. Коте же наказали ждать в саду Буфф.
Когда-то здесь играла музыка и хорошо одетые люди расхаживали по чисто выметенным дорожкам сада. Теперь никакой музыки не было: в "раковине" для оркестра были сложены дрова, березовые и осиновые. Скамейки перевернуты вверх ножками, гондолы качелей куда-то запропастились, дорожки заросли травой, а кегельбан - гордость сада Буфф - потрескался, подгнил, на нем валялись один треснувший шар и две безголовые кегли.
Котя бродил по заброшенному саду. Он остановился у кегельбана, и тут до него долетел странный разговор двух мужчин о касторке.
- Я сказал - касторка! - пробасил густой мужской голос.
- Я готов отдать жизнь за родину, - отозвался молодой, ломкий голос юноши, но мужской голос перебил его довольно резко:
- Нам не нужна ваша жизнь. Нам нужна касторка. Много касторки. Потому что без касторки ни один аэроплан не поднимется в воздух!
О чем они говорили дальше, Котя не слышал. Голоса перешли на шепот.
"Без касторки ни один аэроплан не поднимется в воздух! - про себя повторил Котя и усмехнулся: - Разве у аэроплана болит живот?"
Он нагнулся и поднял с земли кегельный шар. Подержал его, размахнулся, и шар с грохотом покатился к двум обезглавленным кеглям.