Чехарда   ::   Алексин Анатолий

-- Это идет сверх программы, -- объяснил я.

-- А кто это "сверх" утвердил?

-- Мандолина -- одаренная личность! -- сказал я. -- Послушайте, как он играет...

-- Есть правила приема в хор! Есть утвержденный порядок! Я объяснил это его родителям. А они, значит, с черного хода?

У Дирдома была манера долго втолковывать людям то, что они уже давно поняли. Он продолжал объяснять мне, что правила на свете для всех одни, что не может быть исключений... Проверил, не вписано ли в программу еще что-нибудь такое, чего он не слышал.

-- У нас во дворе... -- начал я.

-- Здесь не двор! -- вскрикнул Дирдом.

И тут "Дунайские волны" кончились. Как Володька играл, я, к сожалению, не услышал. Но важней для меня было другое...

-- Послушайте! -- снова воскликнул я.

Я знал, что ребята из нашей школы сейчас будут кричать "бис!" и скандировать. Об этом мы твердо договорились.

Они начали кричать... И даже слишком громко. Некоторые стучали ногами, о чем уговора не было.

-- Триумф! -- сказал я.

Но Дирдом испарился. Он не хотел быть свидетелем нашей победы.

Володька заиграл снова... На "бис" в первом отделении исполнялись только "Дунайские волны". А Виктору Макаровичу Дирдом ничего не сказал о Мандолине. Ни слова... "Значит, мы действительно победили!..." -- ликовал я.

Но главным в тот день было не это...

5

Главным было то, что я услышал от Виктора Макаровича, когда мы возвращались домой.

Он очень устал.