Чехарда   ::   Алексин Анатолий

Не Володька, а инструмент, -- застенчиво согласился Димуля.

Он махнул рукой и ушел в коридор звонить по телефону. Володька тут же вернулся. И разлил суп по тарелкам. Когда человек волнуется, у него нет аппетита... Мандолине было неудобно напоминать нам, что суп остынет. А мы с Виктором Макаровичем стояли и смотрели на фотографию, на которой Дима и Римма пели.

-- Почти для всех них это было вроде игры... -- неожиданно сказал Виктор Макарович. -- Но я всегда думал: человек, который любит песни, не может быть злым человеком. Это для меня было главным... Давайте-ка и мы устроим игру! Поскольку все хорошо, что хорошо кончается. Вот сейчас Димуля вернется, и тогда...

Димуля вернулся и сказал, что дежурная медсестра уже направилась к Римме в палату с радостным сообщением.

-- Я предлагаю устроить концерт, -- сказал Виктор Макарович -- И чтобы каждый исполнял привычную для него роль. Ты, Мишенька, объявишь. Я буду дирижировать. Димуля по старой памяти будет петь, а Володя -- играть на мандолине... -- Он обратился к Володьке и его отцу: -- Вы ведь наверняка исполняли что-нибудь вместе?

-- Было... -- сознался Димуля. -- Мы с Риммочкой в два голоса, а Володя аккомпанировал. Но так... для себя.

-- Что же вы пели?

-- Вспоминали репертуар нашего хора. Ну, вот гурилевский "Колокольчик", к примеру...

-- Прекрасно! Володя, бери мандолину! -- Володька взял. -- Мишенька, на авансцену!

Второй раз в этот день мне предлагали вести себя дома, как на концерте.