Страница:
118 из 224
Николай Яковлевич нащупал в кармане рукоятку пистолета и прижался спиной к стене хаты.
На крыльцо вышел, кашляя в кулак, сухонький дедок с выбеленной годами бородкой. Пригладив ладонью прокуренные усы, старик подошел к навесу, вытащил из колоды топор и, стоя к Нагибину спиной, начал отсекать у соснового пня смолистый корень.
- И долго ты там будешь стоять, петушиный сын? - не поворачиваясь, насмешливо сказал дедок. - Уж больно долго, боженька, ты не заглядывал ко мне.
Николаю Яковлевичу стало не по себе. "И как он заметил меня? поразился Нагибин. - Не дед, а орел".
Он оттолкнулся спиной от стены, подошел к хозяину. Старика за его присловье все в окрестности прозвали Боженькой.
- Мое вам почтение, - сказал Николай Яковлевич. - Как живем-поживаем?
- Живу, как в сказке: торба слева, торба справа, а сам - посередочке. Проходи в хату.
Смелый поднялся на крыльцо. В сенях на него дохнуло смешанным запахом шалфея, зверобоя и чабреца, развешанных на стене.
В хате топилась печь, постреливали, догорая, дрова. В углу висела потускневшая иконка, обрамленная длинным вышитым полотенцем.
Николай Яковлевич сел к столу. Хозяин повозился у печи и молча поставил перед ним алюминиевую кружку, Нагибин погрел об нее руки, глотнул обжигающего грушевого отвара, Кисловато-сладкий напиток сразу согрел его. Смелый расстегнул свое демисезонное, подшитое ветром пальто, испытующе посмотрел на Боженьку.
- Что нового в отряде, отец?
- Воюют, - ответил старик.
|< Пред. 116 117 118 119 120 След. >|