Далеким знойным летом   ::   Крестинский Александр Алексеевич

Пожар! Побежал я. Выбегаю на просеку, гляжу - лошадь привязана. Бьется, копытами землю перепахала, кричит. Подбежал я к ней, смотрю - Чайка, нашего лесника кобыла! Я ее отвязываю, а у нее - слезы на глазах. Во какие! Я кричу: "Корнеич! Корнеич!.." - так лесника звали - не откликается...

Дед рассказывал, как заплыли они с Чайкой в лесное озеро и как пожар подступил к его берегам, а потом, к счастью (для кого, конечно), ветер переменился и в сторону подул - на болото.

- А у меня, друг Паша, голос неузнаваемый с того случая. Раньше был высокий, тонкий, а с той поры хриплый. От переживаний, знаю...

- А Корнеич? - спрашивал Паша.

- Сгорел Корнеич... Да что там Корнеич - две деревни дотла сгорели, друг Паша! Во как ветер подул - кому на счастье, а кому на горе...

- А сейчас может быть такой пожар? - спрашивал мальчик. - Здесь может быть?

- Сейчас? Здесь? - Дед ухмылялся. - Нет! Не может. Разве это сушь? Ерунда, а не сушь. Тогда земля в пыль и камень обратилась. Теперь не та природа, друг Паша...

Мальчик не знал, верить ему или нет. Наверно, так и есть, как дед говорит, только ведь каждому хочется, чтоб и у него хоть раз в жизни было такое же великое и страшное лето...

А потом дед рассказывал, как вернулся в деревню на кобыле, а его уж и не ждал никто. Дед говорил, молодо подбоченясь, с прищуром да щербатой улыбочкой. Видно было, что гордится он своей молодой ловкостью и быстротой, своей удачливостью и везеньем, дорожит своим далеким знойным летом.