Добрый гений   ::   Алексин Анатолий

Наигранные чувства всегда выражают себя чересчур наступательно. -- Какая чушь!... Но эта чушь может кое-кому прийти в голову. Ты думаешь, чем выше по лестнице славы, тем легче общение? Со зрителями -- да, безусловно. Но с коллегами -- наоборот!

-- Да все уже забыли о том первом разе, -- благодушно возразил мой сын.

-- Ошибаешься... Сейчас многие в уме восстанавливают наш лауреатский путь, анализируют секрет достижений: с чего начинались, как развивались?... А мы в этом зале начали с благодарности Марии Теодоровне и простимся словами благодарности. Мы ничего не делали хитроумно! И не изменились от того, что победили на конкурсе... Понимаешь?

-- Впитывай в себя ее рассуждения! Ее ход мыслей... Это беспроигрышный ход! Ходить по-своему с твоим характером небезопасно, -- убеждала я сына.

Эти мольбы, обращенные к нему, часто выражал и мой взгляд: "Впитывай, впитывай..." Вероятно, он не очень умело, так сказать, по складам читал то, что было написано на моем лице. За Лидусиной же предприимчивостью следовал по инерции и любви, но не в мыслях. Я чувствовала, что он возлагает надежды исключительно на свой голос и Лидусино музыкальное руководство. А остальному ее руководству подчиняется без вдохновения.

Лидуся тоже прежде всего уповала на свой музыкальный дар и на трудолюбие, которое было бы непостижимым даже для некрасивой женщины, а для красивой было, на мой взгляд, попросту уникальным. К тому же она умудрялась ни на мгновение не забывать о том, что и с внешней красотой нельзя обращаться небрежно.