JК
Черный треугольник. Дилогия :: Кларов Юрий Михайлович
Страница: 130 из 131Крышка его отскакивала, когда нажимали кнопку, скрытую под обоями.
– Ну чего там? – нетерпеливо спросил красногвардеец, посоветовавший поставить портрет бывшего императора к стенке, и поднес к темному квадратному отверстию в стене зажигалку. Кажется, он ожидал, что оттуда вот-вот посыплются бриллианты, изумруды и рубины.
– Здесь, солдатики, только памятные вещи, – тихо сказал старичок, не поднимаясь с дивана.
– Это о чем память? О том, как ризницу грабанули? – зло оскалил крепкие белые зубы красногвардеец.
– Смотрите, – еще тише сказал старичок и, словно ища защиты у бывшего самодержца, обнял рукой раму портрета.
– Уж мы и так поглядим. Без разрешения поглядим. Мы, ваше превосходительство, глазастые, все углядим, – пообещал красногвардеец.
Засунув руку в отверстие, Артюхин вытащил продолговатую, красного дерева коробку, раскрыл ее и протянул мне. В коробке, выложенной изнутри бархатом, лежали ордена и медали: красной эмали с двойной золотой каймой по краям и четырьмя золотыми орлами крест Станислава с белым щитом и перекрещивающимися мечами; черно-красный Владимир с бантом; белые скромные офицерские «Георгии»…
– Знал свое дело барон-то, – сказал красногвардеец. – Такие цацки зря не давали. Немало, видать, германской кровушки пролил.
Затем Артюхин извлек парчовый футляр, в котором лежали витые, украшенные сусальным золотом свечи, видимо венчальные – память о свадьбе.
– Ну чего там? – нетерпеливо спросил красногвардеец, посоветовавший поставить портрет бывшего императора к стенке, и поднес к темному квадратному отверстию в стене зажигалку. Кажется, он ожидал, что оттуда вот-вот посыплются бриллианты, изумруды и рубины.
– Здесь, солдатики, только памятные вещи, – тихо сказал старичок, не поднимаясь с дивана.
– Это о чем память? О том, как ризницу грабанули? – зло оскалил крепкие белые зубы красногвардеец.
– Смотрите, – еще тише сказал старичок и, словно ища защиты у бывшего самодержца, обнял рукой раму портрета.
– Уж мы и так поглядим. Без разрешения поглядим. Мы, ваше превосходительство, глазастые, все углядим, – пообещал красногвардеец.
Засунув руку в отверстие, Артюхин вытащил продолговатую, красного дерева коробку, раскрыл ее и протянул мне. В коробке, выложенной изнутри бархатом, лежали ордена и медали: красной эмали с двойной золотой каймой по краям и четырьмя золотыми орлами крест Станислава с белым щитом и перекрещивающимися мечами; черно-красный Владимир с бантом; белые скромные офицерские «Георгии»…
– Знал свое дело барон-то, – сказал красногвардеец. – Такие цацки зря не давали. Немало, видать, германской кровушки пролил.
Затем Артюхин извлек парчовый футляр, в котором лежали витые, украшенные сусальным золотом свечи, видимо венчальные – память о свадьбе.