Играем в поэзию   ::   Лейкин Вячеслав

Эх, моя бы власть, я бы в календаре все дни сделала бы такими же - какими-нибудь тридцатьвторниками или междуянварьфевральниками.

И всем было бы хорошо. И мне тоже.

Сева Зельченко (11 лет)

32 января, чтоб не было скучно, объявили новый день недели восьмерду.

А на дверях Четыреста Сорок Восьмой объявление вывесили - "Занятия с утра до вечера по восьмердам".

Я обрадовался и побежал туда.

Прибежал, - а там все спят. Я давай их будить.

Первой Марьяна проснулась: - Что? - говорит, - Пожар?!

Я говорю: - Сама ты - "пожар". Сегодня же восьмерда!

Марьяна так обрадовалась, что даже ручку проглотила.

Вторым Вова проснулся: - Что такое? Почему? Кто?

Я ему: - Сегодня восьмерда!

Он тоже обрадовался и стал под Диму кнопку подсовывать. Тут и Дима проснулся и все проснулись. "Ура! - кричат. - Восьмерда!"

И началось. Вова вещал что-то гениальное, сидя на лампе. Марьяна надела на голову корзину для бумаг и прикинулась привидением. Сева съел тетрадь и принялся за сумку...

Потому что была восьмерда.

И тридцать второе января.

И всем все было можно и нужно.

О ЧЕМ ВСПОМИНАЕТ СКЕЛЕТ ИДИОТА

В один из четвергов в Четыреста Сорок Восьмой появился светленький, худенький, совсем еще юный (лет десяти) Рома Балашевич и прочел следующие стихи:

О чем вспоминает пушистая кошка?

О вкусной рыбешке и мышке немножко.

О чем вспоминает печальный бульдог?

О кости, когда-то лежавшей у ног.