Эта милая Людмила   ::   Давыдычев Лев Иванович

Бабушки-двойняшки не только разительно походили друг на друга и одевались абсолютно одинаково, они часто и говорили одновременно, то есть синхронно.

Спросили они:

– Чего нам с тобой делать-то?

– Отпустить, – мрачно посоветовал Пантя. – Мне в поход идти надо и вот продать надо за три рубли… рубля…

– А чьи вещи-то?

– Да мои! Мачеха мене… меня из дому выгнала, а узел дала. А мне три рубля надо.

Бабушки-двойняшки отпустили его, развязали узел, осмотрели содержимое и заявили, что ничего ценного здесь нет, а вот ботинки за три рубля они возьмут.

Со всех ног, радостный до того, что еле сдерживался, чтобы не загоготать, Пантя помчался по улицам, размахивая узлом.

Отдав Герке деньги, он прибежал во дворик тёти Ариадны Аркадьевны и с недоумением обнаружил, что все здесь очень мрачны.

На вопрос Голгофы, где он пропадал, Пантя ответил довольно коротко и не менее внятно и сам в свою очередь спросил, а почему Герка в огороде ходит на четвереньках и мяукает.

– Я вам говорила! – торжествующе воскликнула тётя Ариадна Аркадьевна. – С мальчиком творится что-то неладное!

– Да, если так будет продолжаться и дальше, – насмешливо сказала эта милая Людмила, – то Кошмар будет ходить на задних лапах и разговаривать по-человечески.

– Я не понимаю твоей шутки, – обиженно произнесла Голгофа, – надо что-то делать, а мы…

– В поход надо отправляться немедленно! – решительно оборвал дед Игнатий Савельевич. – Вот что надо делать! Накормить Пантю… Пантелея то есть, и в путь! А я пойду с внуком попрощаюсь.