Эта милая Людмила   ::   Давыдычев Лев Иванович

Ведь НЕ дойти!

НЕ дойти ведь!

Ведь не… не дойти… не дойти… НЕ ДОЙТИ… Казалось, тяжеленный рюкзак тяжелел с каждым шагом, будто кто-то подкладывал и подкладывал в него кирпичи сначала маленькие, а потом всё увесистее и увесистее… И вот в рюкзак опустился такой тяжелющий кирпич, что Герка остановился и… по… по… пя… пя… тил… тил… ся…

И пятиться было легко!

А вот ос… ост… остан… остано… вить… вить… ся… До боли вытянув вперёд шею (чуть кожа на ней не лопнула!), выставив вперёд плечи (чуть кости не хрустнули!), упершись на правую ногу (колено чуть не сломалось!), Герка ос… та… новил… ся.

Он постоял немного, пытаясь унять дрожь в коленках, шагнул с дороги на траву и сел, вернее, упал попой на землю и лёг, вытянув ноги и раскинув руки.

Все… Долго ему теперь не подняться. И не потому, что не хочет, а потому, что совершенно не может даже пошевелиться. Он в наиполнейшем изнеможении закрыл глаза и увидел большие чёрные глаза этой милой Людмилы, смотревшей на него радостно и ободряюще… Ничего, ничего, может, ещё и вернутся силенки… Вряд ли, конечно, но вдруг… сил, конечно, не будет, но хоть бы немножечко силенок… Дело-то ведь тут и не в силе, а в том, чтобы было куда и к кому идти…

Кошмар ловил бабочку.