Страница:
122 из 283
Люди останавливались, слушали, и что-то неуловимо общее было в лицах разных, не похожих друг на друга людей - выражение надежды и строгости.
Глава 23
Прошло довольно много времени, прежде чем Маша собралась к Валентину Антоновичу. По возвращении из эвакуации он стал деканом факультета. Он помолодел в Москве: колечки волос завивались задорнее, бывалая живость вернулась глазам, движениям - легкость, даже довоенный франтоватый галстук появился на шее.
- Здравствуй, землячка! - приветствовал он Машу. - Собираемся понемножку в родные пенаты. А я не забыл ваш доклад! Не забыл.
Приятно, что Валентин Антонович так запросто ее встретил: не надо объяснять приход. Маша пришла в кабинет декана без всякого повода. Так много связано с Валентином Антоновичем! Отчаяние и надежды первых военных месяцев. Бомбоубежище. Эвакуация, голод. Стихи Пушкина и "Севастопольские рассказы". Целая жизнь.
Валентин Антонович закурил, бросил папиросу, постучал по столу пальцами. Что-то его беспокоило.
- Юноши приходят, уходят, а учитель стареет и превращается в брюзгу, которому мир кажется слишком трудно устроенным.
- Случилось что-нибудь, Валентин Антонович? - спросила Маша, не очень веря его старости.
- Да. То есть, нет. Просто я заскучал. Это административное кресло не по мне. Нет, не по мне. Вот, пожалуйте. - Он взял трубку зазвонившего телефона, пожав плечами и призывая Машу в свидетели, как не дают ему покоя. - Восседаю здесь в кресле, - продолжал он, положив трубку, - а дома - начатая статья о "Слове о полку Игореве".
|< Пред. 120 121 122 123 124 След. >|