Володя   ::   Панова Вера Федоровна

Пускаясь в путь, он не рассчитывал ни на какие удобства, и теперь охотно и благодарно пользовался всем хорошим, что подворачивалось. "Эх, а контролер-то меня забыл! - подумал он. - Пока вспомнит, я посплю!" Он сладко вытянулся в предвкушении отдыха.

Внизу проводницы мыли стаканы. Потом достали вязанье и сели рядышком на нижней полке. Лампочка светила тускло. Вагон мотало. Привычные, они вязали кружево, ловко работая крючками. Только младшей мешали приступы смеха, накатывавшего на нее.

- Давай-ка запевай лучше, - сказала старшая. - Ну совершенно ты себя в руках не хочешь держать, Капитолина.

Младшая тихо запела. Старшая вторила.

- Мыла Марусенька белые ноги, - пела младшая прерывисто, будто задыхалась. А старшая гудела негромко:

- Мыла, белила, сама говорила.

Мимо купе прошел, кидая двери, офицер; блеснули на его груди сплошные ордена. Младшая проводница встала и заглянула на верхнюю полку.

- Спит? - спросила старшая.

- Спит, - ответила младшая, блаженно сияя зубами и деснами. - Спит заинька хорошенький.

И старшая поднялась, чтобы бросить сурово-заботливый взгляд на мальчика, спящего под этим движущимся странническим кровом. Он лежал, прижавшись щекой к подушке в казенной клейменой наволочке, в его черных ресницах был покой, и ровно поднимались юношеские ключицы. И, словно карауля этого, неизвестно чьего мальчика, стояли внизу женщины, вязали кружево и пели.