JК
История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1 :: Сиповский Василий Васильевич
Страница: 110 из 526Наступитъ день, приговоръ войдетъ въ законную силу и будетъ объявленъ въ окончательной формѣ" (Ждановъ).
Вставные эпизоды.
Вставными эпизодами въ это основное содержаніе драмы являются сцены: "Корчма на литовской границѣ", сцены, гдѣ дѣйствуетъ Самозванецъ и Марина (Краковъ, домъ Вишневецкаго. Замокъ воеводы Мнишка вь Самборѣ. Сцена y фонтана. Граница Литовская. Равнина близъ Новгорода-Сѣверскаго. Сѣвскъ. Лѣсъ). Всѣ эти второстепенныя сцены нужвы были Пушкину для обрисовки Самозванца, но онѣ совершенно излишни для развитія основной интриги.
Борисъ, какь человѣкъ.
Отмѣтивъ въ душѣ Бориса главную черту – "честолюбіе", Пушкинъ, слѣдуя за романтиками-драматургами, не ограничился этой одной чертой,- онъ далъ всестороннее освѣщеніе его души, обрисовавъ его, какъ человѣка вообще и какъ правителя.
Борисъ, какъ человѣкъ – истинно-драматическое лицо, потому что доброе и злое просто и правдиво перемѣшались въ его сердцѣ: онъ – не односторонній псевдоклассическій злодѣй, и не романтическій, съ присущей ему красивой позой,- онъ просто несчастный человѣкъ, котораго только страсть и случай толкнули на преступленіе.
Вставные эпизоды.
Вставными эпизодами въ это основное содержаніе драмы являются сцены: "Корчма на литовской границѣ", сцены, гдѣ дѣйствуетъ Самозванецъ и Марина (Краковъ, домъ Вишневецкаго. Замокъ воеводы Мнишка вь Самборѣ. Сцена y фонтана. Граница Литовская. Равнина близъ Новгорода-Сѣверскаго. Сѣвскъ. Лѣсъ). Всѣ эти второстепенныя сцены нужвы были Пушкину для обрисовки Самозванца, но онѣ совершенно излишни для развитія основной интриги.
Борисъ, какь человѣкъ.
Отмѣтивъ въ душѣ Бориса главную черту – "честолюбіе", Пушкинъ, слѣдуя за романтиками-драматургами, не ограничился этой одной чертой,- онъ далъ всестороннее освѣщеніе его души, обрисовавъ его, какъ человѣка вообще и какъ правителя.
Борисъ, какъ человѣкъ – истинно-драматическое лицо, потому что доброе и злое просто и правдиво перемѣшались въ его сердцѣ: онъ – не односторонній псевдоклассическій злодѣй, и не романтическій, съ присущей ему красивой позой,- онъ просто несчастный человѣкъ, котораго только страсть и случай толкнули на преступленіе.