Мой Уитмен   ::   Чуковский Корней Иванович

Например, мысль о том, что "взгляд зверя больше значит, чем груды прочтенных книг", многократно повторялась в стихотворениях Уитмена. Но живописная образность "Зверинца" — чисто хлебниковская, выходящая за пределы поэтики Уитмена. Кроме того, в "Зверинце" ощущается юмор, отсутствующий в соответственном месте "Листьев травы".

Всю группу так называемых кубофутуристов сближала с Уитменом ненависть к общепринятой тривиальной эстетике, тяготение к "грубой", "неприглашенной" форме стиха.

Московский "лучист" Михаил Ларионов, проповедуя в "Ослином хвосте" свои взгляды, ссылался на Уолта Уитмена как на союзника и пространно цитировал его стихи о подрывателях основ и "первоздателях"*.

* "Ослиный хвост и мишень", М… 1913.

В петербургском эгофутуризме наблюдался такой же культ Уолта Уитмена. Там появился рьяный уитменист Иван Оредеж, который старательно копировал "Листья травы":

Я создал вселенные, я создам мириады вселенных, ибо они во мне,

Желтые с синими жилками груди старухи прекрасны, как сосцы юной девушки,

О, дай поцеловать мне темные зрачки твои, усталая ломовая лошадь…**

** "Петербургский глашатай". 1912, № 11.

Это почти подстрочник, и о другой поэме того же писателя, помещенной в альманахе "Оранжевая урна", Валерий Брюсов воскликнул:

"Что же такое эти стихи, как не пересказ "своими словами" одной из поэм Уолта Уитмена"***.

*** "Русская мысль", март 1913, стр. 129.

Как известно, и Владимир Маяковский в начале своей литературной работы творчески воспринял и пережил поэзию "Листьев травы".