Русские плюс   ::   Аннинский Лев

В русском же самосознании набор черт начинается с "простоты и открытости", то есть с демонстративной предъявленности своих мотиваций, и включает прежде всего ценности групповых ритуалов: "гостеприимство", "терпение" и "миролюбие", то есть отсутствие угрозы для других.

"Другие" концентрируют все те опасности, которыми окружена наша аура. Мы подозреваем "англичан" (и "литовцев") во властолюбии, эгоизме и заносчивости: это тот самый комплекс господства и власти, к которому болезненно чувствительно русское сознание. Мы наделяем "узбеков" чертами зависимости, покорности и униженности - это не что иное, как перевернутые, вытесняемые собственно-русские черты, которые в усугубленном виде переносятся на "других"; чем мифологичнее образ "чужака", тем сильнее в нем видится то, что неприятно в себе и от чего хотелось бы избавиться. "Евреи" - воплощение динамики и непредсказуемости: здесь основой мифа является мотивационная закрытость, недоступность для понимания: "скрытность", "лицемерие" (коварство), "завистливость", а также противоположный общинности "эгоизм".

Легко заметить, что образы "чужаков" складываются в русском сознании не столько из реальных черт этих "чужаков" (да и где нам взять реальных англичан под родными осинами?), сколько из наших собственных качеств, вытесняемых из сознания и переворачиваемых в ходе психологической разрядки.

"Чужак" - это то, чем мы опасаемся стать. Или: хотим, но не можем. Или: хотим и можем, но еще не решились.

Так что когда ты определяешь "другого", ты определяешь себя самого.