Санктпетербургские кунсткамеры   ::   Говоров Александр

Табачку тебе? А хочешь, я сама набью тебе трубочку? А может быть, желаешь квасу?

Выглянула в окно, обозрев заросли кувшинок, и кликнула служанку:

— Зизанья! Что ж лодка наша не идет? Не запил ли там Весельчак?

Ефиопка доложила, что уж и к реке выходила смотреть, — ничего! Усадила госпожу на пуфик, стала крутить ей локоны в фантанже.

— Осмотри мне бок-то, — попросил маркизу Холявин. — Будешь ли снова перевязывать?

— Лежи, куда тебе торопиться!

— Как куда? Развод во дворце. У нас полковник Бутурлин, даром что старый, а знаешь — ого-го! Я из-за него уж четыре раза на гаупвахту попадал.

— Тебе скучно со мною, со старухой.

— Да какая ж ты старуха? Вот тебя бы ко двору, все бы фрейлины от зависти полопались. Экая ты царь-девица!

— Я уж, милый, дважды замужем была. И оба раза за стариками.

— Между прочим, — сказал Холявин, устраиваясь на подушках, — никакая ты не иностранка. Ты акальщица московская — «в Маскве на даске, в аващном туяске». Вместо «хватит» говоришь «фатит», вместо «квас» — «фас». И губки ставишь плошечкой.

— Ну, уж ты меня всю по косточкам разобрал. И точно, признаюсь — я московская. Да неохота сего и вспоминать! Первый муж мой знатный купец был, у него дочь от первого брака еще постарше моего. Оговорили его дружки застольные, тараканы запечные, под дело царевича Алексея подвели.