Нет повести печальнее на свете...   ::   Шах Георгий Хосроевич

Сторти потягивал ячменку и деликатно молчал, словно догадывался, что землянин еще раз взвешивает возможность заступиться за Рома и Улу, и оставлял решение на его совести. Потеряв надежду, он встал.

– Еще раз извините, легат, за вторжение и разрешите откланяться.

– А почему бы вам не обратиться с жалобой в Сенат? Ведь, насколько мне известно, кланы у вас равны и не существует формальных запретов на подобный брак.

– Благодарю за совет. Признаюсь, такой логичный ход не пришел мне в голову. Я им непременно воспользуюсь.

Тропинин почувствовал, что краснеет, и поторопился как-то загладить свою неловкость.

– Ну а лично вам, синьор Сторти, ничто не угрожает? По тому, с какой страстью на вас набросилась печать…

– Плевать я хотел на этих борзописцев!

– Не опасаетесь, что против вас может быть возбуждено уголовное дело?

– Я не совершил ничего противозаконного.

В дверь громко постучали. Не ожидая позволения, в номер вошел коренастый мужчина в сопровождении целого отряда полицейских роботов.

– Я префект Вероны. Прошу прощения, синьор легат, что по нерадивости охранника к вам проник посторонний. Виновный понесет должное наказание.

– У меня нет никаких претензий.

– Благодарю за снисходительность, но долг службы обязывает.

– Что ж, мне пора, – сказал Сторти.

– К сожалению, – обратился к нему префект, – я вынужден просить вас пойти с нами.

– Что такое?

– Вы арестованы за нарушение общественного порядка. Вот ордер.