Самый далёкий берег   ::   Бушков Александр Александрович

На Земле там и сям обретаются всякие непризнанные гении — по молодости непризнанные, по смелости идей, по разным другим причинам, порой чисто бытовым. Теперь представьте, что попадает такому в руки книжка вроде “Прозрачных парусов” — и, как детонатор, вызывает ассоциации, смелые идеи, позволяет связать воедино парочку, казалось бы, абсолютно несвязуемых областей знания…

— Трудновато мне представить, — сказал Терехов с легкой язвительностью. — Я “Прозрачных парусов” не читал.

— А хотите?

— Не отказался бы. У вас что, с собой?

— Да нет, конечно. Говорю вам, в спецхране.

— И кто ж меня пустит в ваш спецхран?

— Почему нет? — пожал плечами Кирьянов с совершенно непонятным выражением в глазах. — Можно устроить…

— Был бы вам благодарен… — поклонился Терехов, уже не скрывая язвительности. — Значит, у вас там этакая полиция времени?

— Да нет, не совсем. — Задач там много, и они разносторонние. Я, например, снимал людей с “Титаника”. Может, помните, был такой лайнер…

— Помню, представьте, — сказал Терехов. — И много сняли, позвольте осведомиться?

— Всех, — сказал Кирьянов бесстрастно. — Когда отплыли все шлюпки и он стал погружаться, тут мы и заработали. Могу вам сказать по секрету, что на дно он шел уже пустым. Вообще с кораблями вроде “Титаника”, о которых заранее известно, что они потонули на большой глубине, а то и пропали без вести, очень легко работать.

— Насколько я помню, до “Титаника” все же добрались глубоководные аппараты?

— А толку-то? — хмыкнул Кирьянов.