Ученик еретика (Хроники брата Кадфаэля - 16)   ::   Питерс Эллис

А ведь ни один из них не согласен с мнением другого!"

- Уильям говорил, что если первый - Отец, а второй - Сын, то как они могут быть совечныи единосущны? И еще он не мог понять, почему Дух равен Отцу и Сыну, если Он исходит от Обоих? Литвуд не видел даже необходимости в существовании третьего, ибо творение, искупление и существование достаточно полны в Отце и Сыне. Третий только подкрепляет представления тех, кто мыслит числом три: каковы сказители, заклинатели, гадалки...

- Так он расценивал Христову Церковь? - Все мускулы на лице Герберта напряглись, он сумрачно свел брови.

- Нет, это он говорил не о Церкви, я уверен. Но Троица - величайшая тайна, многие затрудняются в ее постижении.

- Слабый человеческий ум не способен постичь эту тайну. Нам дана истина, и мы должны принять ее с твердой верой. Но развращенные становятся на гибельную тропу, дерзая бренным разумом постичь вечное. Продолжай! Два расхождения, сказал ты. В чем состояло второе?

Зерло виновато взглянул на Радульфуса и мельком, с тревогой - на Илэйва. Юноша, нахмурившись и чуть выпятив нижнюю губу, пристально смотрел на дьякона. Ни страха, ни гнева он не выказывал - просто смотрел и ждал, чем все закончится.

- Второе расхождение тоже касается Отца и Сына. Уильям Литвуд говорил, что если они - одна и та же сущность (поскольку Символ Веры называет их единосущными), то вочеловечение Сына означает также и вочеловечивание Отца, распространяющего божественность на то, с чем Он связан по сути. Из этого вытекает, что Отец и Сын равно познали страдания, смерть и воскресение и оба нераздельно участвуют в нашем искуплении.