Жрецы   ::   Олди Генри Лайон

- Ты пробовал с ним говорить?

- Пробовал. Без толку. Не помнит он ничего. Вернее, помнит, но...

- Договаривай, - в голосе Аида сквозило плохо скрываемое напряжение.

- Помнит - но только то, что известно всем. Подвиги помнит, но утверждает, что совершал их сам! Гигантомахию (Лукавого передернуло) помнит плохо и все время называет ее "Великой битвой". А о том, как это было на самом деле, даже слушать не захотел. Развернулся и ушел. Хорошо, хоть по шее не съездил!

- Брата своего вспоминает?

- С трудом. Был, говорит, у меня брат, кажется, Ификлом звали... Был да сплыл. И куда подевался - не знаю. Помер, наверное.

- А отца?

- Он считает своим отцом Зевса! Я ему намекнул - еле потом удрать успел, от греха подальше! А Семья счастлива, их такой Геракл вполне устраивает...

- Про тень ты им, конечно, не говорил?

- За кого ты меня принимаешь, дядя? - обиделся Лукавый.

- Это правильно. Ни к чему. Совсем ни к чему Семье знать, что я уже не чувствую себя здесь единственным хозяином. Владыкой.

- Ты?!

- Я, Гермий. Потому что царство теней - это Я, Владыка Аид, Старший. Но с того дня, как здесь появилась тень Геракла, это уже не совсем Я. Это Я - и Он. Потому что он не теряет память! Он пьет из Леты, ходит мимо Белого Утеса по сто раз на дню и помнит все! Ты не забыл, Лукавый, как мы были удивлены, когда после смерти Ификла его тень не явилась сюда, и ты не смог отыскать ее на Гее?!

- Не забыл.

- А теперь... теперь их двое. Двое - но это одна тень. Или все-таки две? Я теряюсь в догадках.