Кречет. Книга I   ::   Бенцони Жюльетта

Десятки рук схватили Жиля, поволокли, сорвали одежду, и он, совершенно голый, снова встал у столба, а женщины принялись подносить сухие ветки, чтобы разжечь новый костер.

Скрестив руки на груди, Хиакин разглядывал своего пленника с выражением жестокой радости.

— Твой брат, человек с красными волосами, убежал. Но тем хуже для тебя: ты будешь мучиться за двоих.

Хиакин с нескрываемым удовольствием стал во всех подробностях описывать испытания, что придется перенести Жилю с того момента, как первые лучи солнца падут на деревню. Его тело будут медленно прижигать с помощью раскаленных орудий, которые женщины станут во множестве подносить к огню, жечь до тех пор, пока все его тело не станет одной сплошной раной, изуродуют лицо до неузнаваемости, сдерут кожу с черепа и заменят ее раскаленными угольями, раздробят все кости одну за другой…

Слушая изливающийся на него поток ужасов, Жиль смотрел широко открытыми глазами на вершины гор, силясь не слышать Хиакина. Он старался сосредоточиться на единственной мысли, оставшейся ему в утешение: Тим был невредим, Тим был вне досягаемости этих жестоких людей. Хорошо бы, ему удалось украсть мушкет и выстрелом издалека положить конец страданиям своего друга…

Два воина подошли к приговоренному с горшками, полными черной и красной краски, и стали раскрашивать его тело, как этого требовали обычаи ирокезов.

Костер уже пылал, распространяя густой дым.

Топоры, железные шила и прутья, положенные в него, постепенно накалялись докрасна.