Страница:
310 из 581
Хиакин язвительно рассмеялся:
— Ты не пытаешься пробудить нашу жалость?
Чего же ты ждешь? Проси, умоляй…
— Разве люди твоего племени, которых ты пытаешь, просят тебя пощадить их? -
презрительно бросил ему Жиль.
— Индейцы — храбры, из какого бы племени они ни были. Они не плачут, нет, они поют при виде приготовлений к пыткам, а самые храбрые поют даже тогда, когда их пытают.
— Поют?…
С энергией отчаяния Жиль набрал в легкие побольше воздуха. С его губ сами собою слетели слова песни, которую в ньюпортском лагере часто вечерами пели солдаты Сентонжского полка:
В саду моего отца
Расцвела сирень,
В саду моего отца
Расцвела сирень.
Птицы, со всего света
Вьют там свои гнезда.
Рядом с моей любимой
Как хорошо, как хорошо!
Рядом с моей любимой
Как хорошо лежать…
Гомон индейского поселка неожиданно сменился глубокой тишиной. Женщины и старики, спешившие к огню с орудиями пытки, замедлили шаг. Ненависти в их взглядах стало меньше, появилось даже что-то, похожее на уважение: пленник пел!.. Во всеобщем молчании его голос звучал подобно победному кличу, и вдруг на пороге большой хижины Жиль увидел белую фигуру.
Сердце его забилось сильнее, песня оборвалась на полуслове. Что-то перехватило горло Жилю, и он умолк: это был ангел смерти, явившийся его взору в облике женщины, из-за которой он потерял голову!..
Внезапно солнце как бы выпрыгнуло в небо словно огненный шар, и вся долина осветилась.
|< Пред. 308 309 310 311 312 След. >|