Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

— Они вместе сидели, — сказала Шура. — Ихний папа Бородулин и наш Семен.

— Зачем же к нам? — спросил Бойко.

— Отец писал: поможете на первый случай, — сказал Генка. — Остаться я решил.

— Чего вдруг? — Бойко спрашивал спокойно, даже дружелюбно, но за этим внешним дружелюбием Генка сразу угадал глубоко спрятанную настороженность и тревогу.

— Счеты у меня. С Советами. Понятно? Или требуется подробнее?

— Не требуется. Шура, проводи гостя в комнату. Я думаю, в Сенину. Как, мать?

— Так вы, выходит, Сенин друг? — вступила в разговор старуха. — Очень приятно. Очень. И сидели вместе с Сеней?

— Глуха ты, мать, — сказал Бойко. — Они не сидели. Ихний отец сидел.

— А-а, — кивнула старуха. — Тогда милости просим. То-то Сеня рад будет. Как же — такого друга встретит!

— Разве… разве их не расстреляли? — как бы «с трудом» спросил Генка.

— Крепись, парень. — Старший Бойко взял Генку за плечо. — Наш остался жив. А твоего отца разбомбило. Была нам такая весть. Ждем Сеню.

Генка заплакал. Он плакал и с удивлением спрашивал себя: почему он плачет? Из-за чего? «Конечно, кстати брызнули слезы, а все же нервы у меня — никуда. Прав был начальник, хлюпик я».

— Идемте. — Шура взяла с полки письмо и, посмотрев на Генку, сунула листок в карман. — Вот дверь, входите.

Комната младшего Бойко, Семена, вся была увешана портретами киноактеров и фотографиями из кинофильмов.