Огнем и мечом   ::   Сенкевич Генрик

- Дражайший Подбипятка, нету ли у тебя, ваша милость, чернил и перьев?

Литвин развел руками и вознес очи к потолку.

- Тьфу, черт побери! - сказал поручик. - Что же делать?

Татарин меж тем присел на корточки у огня.

- Зачем писать? - сказал он, шевеля угли. - Панна спать пошла. А что написать хотел, то завтра и сказать можно.

- Если так, что ж! Верный ты, как я погляжу, слуга княжне. Возьми же и третий талер. Давно служишь?

- Эге! Сорок лет будет, как князь Василь меня ясырем взял; и с того времени служил я ему верно, а когда ночью уезжал он неведомо куда, то дитя Константину оставил, а мне сказал: "Чехла! И ты девочку не оставь. Береги ее пуще глаза". Лаха иль алла!

- Так ты и поступаешь?

- Так и поступаю; в оба гляжу.

- Расскажи, чего видишь. Как здесь княжне живется?

- Недоброе тут задумали, Богуну ее хотят отдать, псу проклятому.

- Эй! Не бывать этому! Найдутся заступники!

- Дай-то бог! - сказал старик, раскидывая горящие головешки. - Они ее Богуну хотят отдать, чтобы взял и унес, как волк ягненка, а их в Разлогах оставил, потому что Разлоги ей, а не им, после князя Василя оставлены. Он же, Богун этот, на такое согласен, ведь по чащобам у него сокровищ больше спрятано, чем песка в Разлогах; да только ненавидит она его с тех пор, как при ней он человека чеканом разрубил. Кровь пала меж них и ненавистью проросла. Нет бога, кроме бога!

Уснуть в ту ночь наместник не мог. Он ходил по комнате, глядел на луну и обдумывал разные планы. Теперь было ясно, что замышляют Булыги.