Роковой бриллиант дома Романовых (Курьер царицы)   ::   Рэтклиф Джон

- Вы пьяны, Владимир!

Бумм, бумм! Трах, трах!

Оконные стекла дрожат. Это орудовали кронштадтцы. Княгиня на момент остановилась, как оглушенная. Откуда-то слышится крик, умирающий вдали.

- Что это значит? - спросила Ольга, побледнев.

Грохот орудий, крик, сознание, что, быть может, уже в этот момент озверевшие шайки восставших бегут по улице, чтобы вырвать из его рук эту цветущую женщину и столкнуть его снова на дно жизни, - эти мысли доводят Петра до безумия. Перед ним стоит чудо из чудес. Он бормочет отрывки из легенд. Он бросается на колени перед этой гордо стоящей женщиной, которая с раздувающимися ноздрями смотрит на него сверху вниз, он охвачен опьянением, возбуждающим в ней отвращение, но она чувствует, что это на самом деле так. Руки ее мнимого мужа, у которого для нее всегда имелась наготове только ироническая улыбка и который все время проводил у своих любовниц... эти ласкающие страстные руки хватают за ее колени. Она чувствует дрожь... И вот, быстрым движением он с безумной жаждой обладания срывает с нее янтарного цвета мантилью, и руки Владимира (но это руки бродяги-актера) схватывают ее дрожащее тело, обвиваются вокруг голой женщины, и он с нечеловеческой силой высоко поднимает ее над собой чуть ли не до потолка.

Но он не дооценил эту женщину. Она ускользает из его рук. Она доводит его до неистовства. На лбу его выступают синие жилы, со свистом вырывается дыхание.