JК
Хмельницкий (Книга первая) :: Ле Иван
Страница: 590 из 627Не верит казакв промысел божий. Какое-то наваждение нашло на нашего хлопца: крест нательный, подаренный на прощание монашкой, перед походом в земли басурман Зиновий выбросил в волны морские.
- Свят, свят... Ума лишился, бедный, что ли?
- Перст вседержителя управляет всеми поступками... Не видать уже нашему сыну этой милой послушницы.
Матрена обернулась к иконам и, скорбно вздыхая, перекрестилась.
- Так едешь, Михайло, на Сечь? - шепотом спросила Матрена.
- Еду! - без колебания ответил Хмельницкий.
3
Шли скучные дни, недели, месяцы. Бесцветно проходила молодая, только начинающаяся жизнь. Богдан не испытал ее а только подошел было к ней! И то - случайно, как слепой, прикоснувшийся к нежному лицу сонной красавицы, отыскивая лишь палку, с помощью которой прокладывает себе путь в жизнь...
Безотрадно тянулись дни Богдана в Субботове - прошла уже не одна весна, не принося ему утешения. Турецкая сабля, лезвие которой было отравлено, надолго свалила его с ног, а когда ему стало легче, он почувствовал себя несчастным человеком. Душевное же отравление, сердечная рана требовали более радикальных средств, чем смертельный яд змеиного зуба.
Друзья, побратимы? Их у Богдана немало. Все казаки - его побратимы. Такие же, как и он, молодые, они тоже прикоснулись к нежной спящей красавице - судьбе, тоже стремились схватить ее своими могучими руками.
- Свят, свят... Ума лишился, бедный, что ли?
- Перст вседержителя управляет всеми поступками... Не видать уже нашему сыну этой милой послушницы.
Матрена обернулась к иконам и, скорбно вздыхая, перекрестилась.
- Так едешь, Михайло, на Сечь? - шепотом спросила Матрена.
- Еду! - без колебания ответил Хмельницкий.
3
Шли скучные дни, недели, месяцы. Бесцветно проходила молодая, только начинающаяся жизнь. Богдан не испытал ее а только подошел было к ней! И то - случайно, как слепой, прикоснувшийся к нежному лицу сонной красавицы, отыскивая лишь палку, с помощью которой прокладывает себе путь в жизнь...
Безотрадно тянулись дни Богдана в Субботове - прошла уже не одна весна, не принося ему утешения. Турецкая сабля, лезвие которой было отравлено, надолго свалила его с ног, а когда ему стало легче, он почувствовал себя несчастным человеком. Душевное же отравление, сердечная рана требовали более радикальных средств, чем смертельный яд змеиного зуба.
Друзья, побратимы? Их у Богдана немало. Все казаки - его побратимы. Такие же, как и он, молодые, они тоже прикоснулись к нежной спящей красавице - судьбе, тоже стремились схватить ее своими могучими руками.