Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Сыну тогда Телемаху сказал Одиссей многоумный:

«Ну-ка, пойди, Телемах, Евриклею кормилицу кликни.

Нужно ей слово сказать, которое есть в моем духе».

Так он сказал. Телемах, приказанье отца исполняя,

Двери потряс и к себе Евриклею кормилицу вызвал:

«Древнерожденная! Встань-ка, старушка! Ведь ты в нашем доме,

Сколько ни есть тут рабынь, над всеми у нас надзираешь.

Выйди скорее! Отец мой зовет, чтоб сказать тебе что-то!»

Так он громко сказал. И бескрылым осталось в ней слово.

Двери открыла она для жилья приспособленных комнат,

Вышла из них. Телемах же повел ее вслед за собою.

В зале она Одиссея нашла средь лежащих там трупов.

Был он кровью и грязью запачкан, как лев, лугового

Только что съевший быка: идет он, запачкана кровью

Вся его мощная грудь, и кровью запачкана морда

С той и другой стороны. И страшно с ним встретиться взглядом.

Были запачканы так Одиссеевы руки и ноги.

Трупы увидев мужей и безмерную кровь, Евриклея

Вскрикнуть была уж готова, великое дело увидев,

Но Одиссей, хоть и очень тянуло ее, помешал ей.

Громко к ней со словами крылатыми он обратился:

«Старая, радуйся тихо! Сдержись, не кричи от восторга!

Не подобает к убитым мужам подходить с похвальбою.

Божья судьба и дурные дела осудили их на смерть.

Не почитали они никого из людей земнородных —

Ни благородных, ни низких, какой бы ни встретился с ними.

Из-за нечестия их им жребий позорный и выпал.