Одни в горах   ::   Ламур Луис

Раненый юноша-индеец, который ехал на телеге, когда мы впервые заметили их следы, теперь скакал на лошади, вооруженный винтовкой британского производства. У индейцев среднего возраста за спиной висели луки. Мы ехали на северо-запад, но я не задавал вопросов, мне хотелось просто лежать и отдыхать. Что со мной произошло, я не помнил, но догадывался, что получил контузию, упав с лошади, которая протащила меня какое-то время по земле. Кожа на плечах у меня оказалась содранной, и индианка накрывала их какой-то травой, чтобы снять боль.

Еще через день я поднялся и смог пройтись. Затем старик индеец, который, по-моему, у них был главным, показал мне мое седло, упряжь, седельные сумки и ружье, аккуратно сложенные на второй тележке. Я не стал брать ничего, кроме ружья, на что дал свое одобрение старик. Мне показалось, что они кого-то боятся и были рады тому, что у них появился еще один воин.

Лин получил меньше ссадин и ушибов, чем я, но у него оказалась сломанной нога. Индейцы вправили ему кость, наложили шину и перевязали ногу сыромятной кожей, которая высохла и затвердела, зафиксировав место перелома.

— Где остальные? — спросил повар, когда я шел рядом с телегой, в которой его везли.

— Не знаю. Может, погибли. Может, заблудились. Тебе надо быстрее поправляться.

Честно говоря, я сам еще еле волок ноги, а к вечеру так уставал, что едва мог дотащиться до своей импровизированной постели на земле.

Мы с Лином потеряли счет времени — оба были без сознания, и оба не знали, как долго.