Олимпия Клевская   ::   Дюма Александр

— Именно он.

— Как! Этот недотепа, всегда жужжащий, напевающий себе под нос, порхающий и похожий на ошалевшего майского жука?

— Вот уж вылитый портрет! — расхохоталась Олимпия.

— Что же мне надо совершить, чтобы пробиться при протекции этого недоноска?

— Ох, вот на этот раз, Баньер, вы несправедливы. Что жук, это верно, а вот недоносок… Аббат, как к нему ни подойти, милый кукленок, и видно, что вы к нему не очень-то присматривались.

— А вот вы — напротив! — слегка вспылил Баньер, не слишком понимая, как отнестись к настойчивости своей подруги. — Вы, как можно предположить, очень даже к нему присматривались.

— Помилуйте, все это сущие пустяки! — заметила Олимпия.

— Но когда же, тысяча чертей, вы успели его узнать?

— Тогда же, когда узнала уйму людей, которые вам неизвестны. Ведь вы каждый вечер уходили играть, и всякий раз аббат д'Уарак проводил время, играя со мной в шахматы.

— Вы убедили меня в бесполезности моих попыток в игорном доме, — повесив голову, признал поражение Баньер. — Завтра же я сыграю в шахматы с господином аббатом д'Уараком.

— И в эту-то игру, мой милый друг, вы не проиграете, а выиграете: вот уж за что я ручаюсь.

— Значит, этот аббат д'Уарак — само совершенство? — раздраженно заметил Баньер.

— Совсем нет, мой друг, ведь в этом мире совершенства не сыскать.