JК
Тингль-Тангль :: Платова Виктория
Страница: 262 из 449Птица ходит по столам, склонив голову набок, опрокидывает чашки, выклевывает ягоды из десертов, накачивается сладким вином, портит клювом обивку стульев, потрясает татуировкой перед впечатлительными посудомойками, но ей всё готовы простить. Только бы она разобралась по-мужски с тухловатым гнилозубым захватчиком.
– Зубы у него хорошие, – неожиданно говорит Ямакаси, и Васька вздрагивает. – Что правда, то правда. У меня у самого зубы что надо, проволоку можно грызть. Но у него – так просто загляденье, хотя он и дымит, как паровоз. Курит одну за другой. Вообще-то он оказался занятным мужиком. Философом. Сначала он угостил меня пивом, потом я его. Мы с ним даже поговорили какое-то время. Он сказал, что никому не желает зла, просто работает, потому что это его работа. А другой работы он не знает и не хочет знать. Он ведь художник, творец… И тут же, в подтверждение своих слов, нарисовал меня. Получилось очень похоже.
– И ты позволил ему себя нарисовать? Хочешь стать жертвой № 17?
Ямакаси почти слово в слово повторяет то, что уже говорил Ваське однажды:
– Не переживай, я не умру, кьярида. А если умру – то совсем не так, как предполагает этот скульпторишка.
В прошлый раз Ямакаси относился к Тобиасу Брюгге-манну с гораздо большим почтением.
– А как он предполагает?
– Не знаю, я ведь больше его не видел. Придумает, наверное, чего-нибудь оригинальное. Вон твой дедуля тоже… сколько всего нагородил.
– Мой дедуля не ваял утопленников.
– Зубы у него хорошие, – неожиданно говорит Ямакаси, и Васька вздрагивает. – Что правда, то правда. У меня у самого зубы что надо, проволоку можно грызть. Но у него – так просто загляденье, хотя он и дымит, как паровоз. Курит одну за другой. Вообще-то он оказался занятным мужиком. Философом. Сначала он угостил меня пивом, потом я его. Мы с ним даже поговорили какое-то время. Он сказал, что никому не желает зла, просто работает, потому что это его работа. А другой работы он не знает и не хочет знать. Он ведь художник, творец… И тут же, в подтверждение своих слов, нарисовал меня. Получилось очень похоже.
– И ты позволил ему себя нарисовать? Хочешь стать жертвой № 17?
Ямакаси почти слово в слово повторяет то, что уже говорил Ваське однажды:
– Не переживай, я не умру, кьярида. А если умру – то совсем не так, как предполагает этот скульпторишка.
В прошлый раз Ямакаси относился к Тобиасу Брюгге-манну с гораздо большим почтением.
– А как он предполагает?
– Не знаю, я ведь больше его не видел. Придумает, наверное, чего-нибудь оригинальное. Вон твой дедуля тоже… сколько всего нагородил.
– Мой дедуля не ваял утопленников.