JК
Маска Аполлона :: Рено Мэри
Страница: 88 из 504Как же он любил Диона, раз не отказался от него даже после Эгины! Смеяться мне расхотелось.
— Тебе нужен будет хороший второй актер, — сказал Дион. — Я думал о Гермиппе; ни разу не видел, чтобы он играл плохо.
Да, надо мне было и это предусмотреть. Сразу вспомнился Анаксий, с его вычурным нарядом и цирюльником, с суетой и массой нудных наставлений, просто потому что он мне верил. Верил, что я ничего не стану делать только для себя самого; хотя, вообще говоря, в театре на это рассчитывать трудно. Ладно, подумал я, пусть в этой компании я сошка мелкая, но честь профессии своей ронять не стану.
— Я знаю Гермиппа. Хороший актер. Но мой партнер — Анаксий, которого вы видели сегодня.
Наш контракт был заключен только на гастроли; но с непосвященными приходится упрощать.
Он, похоже, смутился. Наверно, большинство полагает, что люди театра сидят на бобах и готовы хватать всё что подвернется.
— Прости, — говорю, — но у нас, служителей бога, тоже есть своя гордость.
— Всё, ни слова больше. Твой партнер — партнер, и мы ему рады.
Мне показалось, что Платон удивился больше.
Но теперь Дион начал говорить о пьесах; и я очень скоро понял, что он может меня кое-чему поучить. Как правило, нет ничего утомительнее любителя: он не имеет понятия о практике, зато лопается от теорий. О технике театра Дион тоже знал не много. Но о чем он говорил — это знал.
— Тебе нужен будет хороший второй актер, — сказал Дион. — Я думал о Гермиппе; ни разу не видел, чтобы он играл плохо.
Да, надо мне было и это предусмотреть. Сразу вспомнился Анаксий, с его вычурным нарядом и цирюльником, с суетой и массой нудных наставлений, просто потому что он мне верил. Верил, что я ничего не стану делать только для себя самого; хотя, вообще говоря, в театре на это рассчитывать трудно. Ладно, подумал я, пусть в этой компании я сошка мелкая, но честь профессии своей ронять не стану.
— Я знаю Гермиппа. Хороший актер. Но мой партнер — Анаксий, которого вы видели сегодня.
Наш контракт был заключен только на гастроли; но с непосвященными приходится упрощать.
Он, похоже, смутился. Наверно, большинство полагает, что люди театра сидят на бобах и готовы хватать всё что подвернется.
— Прости, — говорю, — но у нас, служителей бога, тоже есть своя гордость.
— Всё, ни слова больше. Твой партнер — партнер, и мы ему рады.
Мне показалось, что Платон удивился больше.
Но теперь Дион начал говорить о пьесах; и я очень скоро понял, что он может меня кое-чему поучить. Как правило, нет ничего утомительнее любителя: он не имеет понятия о практике, зато лопается от теорий. О технике театра Дион тоже знал не много. Но о чем он говорил — это знал.