Воля и власть   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

А тать, ен бы и мог работать, хлеб-от недаром есть! Али там в поле, в полках, на страже, понимашь, земли стоять! А он, вишь, свово людина грабит, да еще и величаетце, шухло!Он, мол, человек, а все иные — говны…

— Ну, а ватагой придут? — вновь, не отставая, повторил Прохор.

— Нать собирать наших! Деревню! Всех сябров-родичей. А дорогу завалить буреломом… Ну, и в сторожу ково… Пущай вот татарчонок с Санькой ездиют в сторожа… Иначе как? Али уж Алексея Любавина созвать, дак он в полку, а полк под Нижний угнали, мабудь за Суру поганую…

— Може, и врал тать! Един как перст! — с надеждою протянул Прохор.

Услюм решительно покрутил головой.

— Не врал! Глаза не те! Ты вота што! Скачи-ка домой, коней отведи, сутки-двое у нас есть-таки время, скажи деду, так, мол, и так! А я до Рузы проскочу, вызнаю. Коли ватага какая — расскажут! Не нас одних, поди-ко, грабили!

Услюм вернулся из-под Рузы сутки спустя. Вернулся смурый. «Ватага, душ с двадцеть, бают! А нас тут…» — «Восемь мужиков могем собрать», — подсказал Лутоня, мастеривший самодельный самострел. — «Долго не выстоять!» — «Князю…» — «Князю послано, — перебил Услюм. — Да сам-то князь в Галиче у себя, в Звенигороде наместник еговый, поможет ле, нет, ето как посмотреть!»

В избе сидели со смятыми лицами остатние, после мора, мужики. И верно, вместе с Услюмовыми набралось всего восемь душ.

— Може, по лесам, в старые схроны… — нерешительно предложил шабер Путя Дятел.

— Ну, и вытащат нас из схронов ентих, как куроптей, по одному, да и перережут горло! — протянул старик Досифей, знатный зверолов, боле промышлявший не хлебом, а шкурами.