JК
Азбука Шамболоидов. Мулдашев и все-все-все :: Образцов Петр Алексеевич
Страница: 111 из 324)
Далее в аннотации отмечается, что профессор Мароевич из Белградского университета и некий академик Русановский из Института языковедения АН Украины считают эту дешифровку открытием нашего века. И то сказать, отодвинуть историю славян и появление у них письменности веков на тридцать, это да! Какой там Древний Рим или Древний Египет, это все молодежь несмышленая. Гриневич значительно старше и обучен самой древней азбуке. И потому опасен для ретроградов, засевших в научных журналах (по национальному признаку наверняка не славян).
Историю гибели молодого ученого (это про застрелившегося лингвиста Энговатова, рассмотревшего на монетах XI века следы древнющей цивилизации. — Прим. П. Образцова) мне рассказал редактор одного из научных журналов между делом, небрежно листая одну из моих первых работ о дешифровке письменности типа «черт и резов». В истории было много подробностей, и рассказ был долгим. Кончив, рассказчик уставился на меня стеклянным глазом и сухо улыбнулся. Так улыбаются в присутствии обреченных.
— А у вас есть охотничье ружье?
— Да, — ответил я, — но вы не надейтесь. Я не застрелюсь.
И точно, храбрый Гриневич бросился расшифровывать все до сих пор не расшифрованные письменности. Метод дешифровки основан на нескольких предположениях, прямо скажем, очевидных каждому славянину. Берутся надписи на Микоржинских камнях из Польши и надписи из какого-то «храма «Ретры», им приписывается какое-нибудь звучание в кириллице.
Далее в аннотации отмечается, что профессор Мароевич из Белградского университета и некий академик Русановский из Института языковедения АН Украины считают эту дешифровку открытием нашего века. И то сказать, отодвинуть историю славян и появление у них письменности веков на тридцать, это да! Какой там Древний Рим или Древний Египет, это все молодежь несмышленая. Гриневич значительно старше и обучен самой древней азбуке. И потому опасен для ретроградов, засевших в научных журналах (по национальному признаку наверняка не славян).
Историю гибели молодого ученого (это про застрелившегося лингвиста Энговатова, рассмотревшего на монетах XI века следы древнющей цивилизации. — Прим. П. Образцова) мне рассказал редактор одного из научных журналов между делом, небрежно листая одну из моих первых работ о дешифровке письменности типа «черт и резов». В истории было много подробностей, и рассказ был долгим. Кончив, рассказчик уставился на меня стеклянным глазом и сухо улыбнулся. Так улыбаются в присутствии обреченных.
— А у вас есть охотничье ружье?
— Да, — ответил я, — но вы не надейтесь. Я не застрелюсь.
И точно, храбрый Гриневич бросился расшифровывать все до сих пор не расшифрованные письменности. Метод дешифровки основан на нескольких предположениях, прямо скажем, очевидных каждому славянину. Берутся надписи на Микоржинских камнях из Польши и надписи из какого-то «храма «Ретры», им приписывается какое-нибудь звучание в кириллице.