Жаркий июль   ::   Самбук Ростислав Феодосьевич

Неужели Щепанская?

Но Оля отвела взгляд, и девушкасвернула за угол.

До начала сеанса осталось четыре минуты, и последние зрители торопились занять места.

Из-за угла, где только что исчезла девушка в ярком платье, вышла женщина в белой кофточке, — я почему-то мысленно представлял себе Щепанскую именно в белой кофточке, наверное, потому, что все обманутые ею покупательницы говорили об этом, — с высокой причёской и брюнетка. Направляется через улицу к кинотеатру, но Оля почему-то повернулась к ней спиной.

Оглянись, посмотри!

Девушка, будто услышав меня, оглянулась, скользнула равнодушным взглядом по женщине…

Опять не Щепанская.

А до начала сеанса остаётся только минута.

Мы условились с Олей, что она подождёт ещё пять-шесть минут и войдёт в зал после журнала вместе с другими опоздавшими зрителями. Планируя операцию, мы предвидели, что Щепанская может прийти и после сеанса: на всякий случай за углом стояла машина, а в зале сидел Проц.

Но все наши надежды оказались напрасными.

На следующий день в Львов прилетел Дробаха. Он вызвал Верещаку, и мы быстро договорились, что Оля немедленно известит нас, если ей позвонит Щепанская. Не теряя ни одной минуты. И, как оказалось, не зря. Щепанская позвонила Верещаке на следующий день.

Оля связалась со мной сразу после окончания разговора, рассказывала, торопясь и волнуясь. Я слушал её, изредка переспрашивая.

Итак, у Верещаки со Щепанской состоялся примерно такой разговор:

Щ е п а н с к а я.