Продолжение времени   ::   Солоухин Владимир Алексеевич

Пальчиками слегка дотрагиваясь,

Лицо свое разглядела.

Как мы уже говорили, Кулаковский марксистом и революционером-подпольщиком не был. Он не призывает якутку, перемазанную в навозе, к топору, чтобы она пришла и зарубила эту другую городскую якутку, которая:

Прямая, как тонкий волос,

Стройная, гибкая, ладная,

Вышла из спальной,

Словно солнце взошло.

Гостиную комнату осветила,

Столовую комнату обогрела,

Проходя мимо кухни,

И ее лучом озарила.

За стол присела,

Домашних всех осчастливила.

Драгоценного кофе не пригубила,

До фамильного чая не дотронулась,

Топленые сливки ей не понравились.

Крупчатую булочку не попробовала,

На сахар даже не поглядела,

Варенья вовсе не захотела.

Только конфетку одну надкусила.

Оказывается, у милой дитятки

Аппетит еще не проснулся.

Здоровьем близких не интересуясь,

Ни во что вникать не желая,

Ни в чем родителям не помогая,

О делах домашних не расспросила.

Снова в спальню удалилась,

Взяла недочитанную книгу,

Роман недочитанный развернула…

Негодования, сарказма и классовой ненависти мы здесь, конечно, не найдем, дело ограничивается иронией, легким, добродушным осуждением. Более того, в глубине души, быть может, даже поэт любуется девушкой и рад за ее благополучие. Все-таки – якутка и все-таки – читает роман.