Огни на реке   ::   Дубов Николай Иванович

Там Аннушка учится, а когда навигация кончается, и я в село перебираюсь.

- А почему вы там все время не живете?

- Нельзя. Там, у села, участок простой, легкий, течение спокойное, а здесь место трудное. Вон, - показывает дядя на левую сторону немного вверх по течению, - ты думаешь, там берег? А там остров, а за ним - Старица, старое русло да еще рукав, а чуть повыше - еще остров и еще рукав.

- Ну так что? Капитаны же знают, куда нужно плыть.

- Капитаны-то - да, а вот река не знает, куда она пойдет.

- Так ведь она всегда одинаково идет.

- Нет, брат, - смеется Ефим Кондратьевич, - в том-то и штука, что нет! Вон там, повыше, пароходы левым рукавом раньше ходили, могли и по Старице ходить - снова ее размыло, а нынче попробовали - и сел один на мель: в полую воду нанесло. Она ведь как шальной конь - не угадаешь, куда кинется. Сейчас фарватер здесь идет, а потом, глядишь, мель намоет, и он к левому берегу убежит.

Костя смотрит на спокойную речную гладь и сомневается. Она совсем не похожа на горячего, норовистого коня, бросающегося из стороны в сторону. Вот течет и течет. Сейчас течет, и вчера текла, и год назад, и сто лет... Она и раньше была, при запорожцах, и еще совсем-совсем раньше - при Ярославе Мудром и Владимире. И как же может быть, чтобы за все это время ее не изучили, не выучили наизусть, как таблицу умножения? Это же не море...

Ефим Кондратьевич, видно, угадывает Костины мысли и усмехается.

- Тут, конечно, не больно широко, не разгуляешься. Однако от этого только труднее, а не легче.