Дело Фершо   ::   Сименон Жорж

Только теперь Мишель стал отдавать себе отчет в том, что в течение многих месяцев его идеалом было это, не всем доступное кафе, воплощавшее тайну и поэзию большого порта.

Но какую тайну, черт побери, заключал в себе этот плохо освещенный зал, где одновременно находилось человек пять-шесть и где в самом начале своей жизни здесь он, никому не знакомый, с благодарностью принимал любой знак внимания со стороны хозяина?

Как и все, он знал, что Джеф был на каторге. И наблюдал за этим огромным, заплывшим жиром с вислым животом человеком, приветствующим некоторых клиентов, как близких людей, склоняясь над ними за стойкой, чтобы о чем-то пошептаться,-в точности как отдающий приказы главарь банды.

Джеф говорил любому "ты" или "вы", и в первые месяцы Мишель простодушно подсчитывал, к кому он обращается на "ты".

"Он начинает ко мне привыкать",-думал он.

Здесь случайных прохожих не кормили. Это не был ресторан в обычном смысле слова. В услужении у Джефа был только один засаленный негр на тесной кухне, куда Джеф время от времени наведывался сам, чтобы понюхать содержимое кастрюлек. Но для завсегдатаев это была лучшая кухня в Колоне.

Даже богач Ник Вондрас, которому всегда ставили прибор в доме дяди, чаще всего столовался у Джефа. В эту минуту он как раз находился здесь, играя в карты с бельгийцем, Жюльеном Кутюрье и Альфредом Жандром. Не отвлекаясь от игры, все они лишь кивнули ему.

- Уже вернулся?

- Старика не видел?

Мишель поискал глазами Рене - ее в зале не было. В уголке поглощал спагетти Голландец.

- Подать ужин? - спросил негр из кухни.

- Не сейчас, Напо.