Дело Фершо   ::   Сименон Жорж

Знали, что их совместная жизнь продолжается лишь на основе сделки. И она состоялась столь же откровенно, как в истории стюарда со старой сумасшедшей, платившей сто франков, чтобы унять климактологическое желание напиться.

- Если вы останетесь со мной еще несколько месяцев, два-три года, не более, то получите оставшиеся сотни тысяч франков.

Они больше не говорили о деньгах, но это было с ними, как пятно, проступающее через новую краску, и, чтобы вакуум не становился совсем невыносимым, им нужно было присутствие матроны, которая им прислуживала, с ее песенками.

Фершо больше не протестовал, когда Мишель задерживался с приходом. Было слишком очевидно, что их соглашение не выдержит нового объяснения.

Ежедневно, подчас даже по два раза в день Мишель приходил к Рене, поднимался к ней в комнату, садился на постель и курил сигареты, лаская ее или наблюдая, как она одевается.

Почему он начал лгать Рене, с которой до сих пор был так откровенен? Та иногда его спрашивала:

- Есть новости от твоей американки?

Было бы куда лестнее сказать ей правду. Он же отвечал "нет" и говорил, что больше о ней не думает.

А между тем теперь, когда остановки "Сайта Клары" стали чаще, участились и письма.

Приходя на почту, Мишель получал большие голубоватые конверты, из которых в своем обычном уголке "Вашингтона" доставал многочисленные листки, испещренные крупным остроконечным почерком.

Менялись марки.