Дело Фершо   ::   Сименон Жорж

Вернее, слова необязательно должны были иметь определенный смысл, занимая свое место в фразе. Напоминая брызги фонтана, устремленные к солнцу, они подчас сталкивались, распадаясь и превращаясь в призмы, жемчужины, бриллианты. Не играли ли эти самые капельки, падающие вниз и вздымающиеся вверх, словно потеряв силу тяжести, какую-то торжественную мелодию?

Буэнос-Айрес... Рио-де-Жанейро... Пернамбук... Джорджтаун...

Едва начинались одни праздники, как обе женщины все с той же детской непосредственностью, не успев насладиться одними, строили новые планы, мысленно проносясь над континентом, словно тот был предназначен лишь для их удовольствий.

"Двоюродный брат Аниты, летчик-лейтенант..."

Он ненавидел летчика-лейтенанта, он ненавидел всех летчиков на земле и в небе. Она не писала, сколько ему лет, но называла Хосе.

"Только не смейте ревновать, бедный беби..."

Он представлял себе ночь, небо в звездах, террасу, оркестры, спрятанные за цветочными кустами... Должно быть, лейтенант с увлечением говорил ей о своих полетах и увиденных с высоты Кордильерах.

"Это займет меньше времени, чем морское nymeutt стене, но зато будет куда более увлекательным..."

Конечно, увлекательным. Каждый день приносил ей все новые игры и забавы.