Сигнальщики и горнисты   ::   Алексин Анатолий

А должен был стать известным! "Будущий Амундсен! Будущий Пржевальский!" - писали о нем в стенгазете.

- Опять это слово, - проговорил я. - Сколько "будущих" так и остались будущими... "Ненавижу войну!" - говорит моя мама.

- Так должны думать все! - властно произнесла Екатерина Ильинична. - А кто так не думает, тех надо судить... По крайней мере, судом совести. Ты часто цитируешь маму. Это мне нравится! - Она передохнула. - Когда Диме пророчили судьбу Пржевальского, он отвечал: "Хоть бы лошадью Пржевальского стать: поскакать по белу свету". Вместо портфеля рюкзак за спиной носил. На руке вытатуировал якорь. Это единственное, за что я его осуждала. "Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет..." Еще одна странная "мудрость"! Циничная очень. Гнедковская, я бы сказала. А Дима каждое лето уходил с отцом в горы. И хотел, чтоб между ребятами утвердилось альпинистское братство: все "в связке" и друг друга подтягивают! Дима Савельев... На картах дальние маршруты прокладывал, а дошел только до Наро-Фоминска. Там и пропал.

- А Боря?

- Этот животных любил. Всех дворняжек подкармливал. Три или четыре у него дома прижились. Каждый день встречали его у школы... Когда он ушел на фронт, они еще год или полтора к школьному крыльцу приходили. Ждали его. Садились и ждали! Я не могла смотреть в их глаза... Борина мама ухаживала за ними, пока были силы. Что это ты, Петя? Не надо! Хотя я всегда хотела, чтобы мои ученики научились грустить, сострадать... Смеяться-то каждый дурак умеет.