Зори над городом (Повесть о верном сердце - 3)   ::   Кононов Александр Терентьевич

- Тогда за чем же дело стало? Неужели нельзя без долгих разговоров сделать ни одного шага?

- "Долгие разговоры", как вы изволили, коллега, выразиться, - сказал Притула, - это всего лишь попытка - с нашей точки зрения, необходимая проанализировать весьма сложное положение: с одной стороны, мы не можем не выразить самого решительного протеста против царской расправы с депутатами думы, с другой стороны, симпатии большинства студенчества, как наиболее передовой и культурной части нашего общества, отнюдь не на стороне тех, кто сознательно сеет раздор в тылу во время решающих боев на фронте. Об этом надо заявить прямо и безоговорочно.

- "С одной стороны, с другой стороны"... Слыхали мы все это, надоело! - пробурчал Веремьев.

- Вам надоело? Зачем же вы пришли сюда? Если не ошибаюсь, именно ваша группа настаивала на сегодняшней встрече.

- Мы пришли только для того, чтобы договориться о совместной поддержке резолюции, которая будет предложена на университетской сходке...

- ...и которая в готовеньком виде несомненно уже лежит в вашем кармане или в кармане Оруджиани? - Трефилов собрал свою бороду в кулак и закончил зло: - Но мы привыкли сами, без чужих указок, вырабатывать резолюции, за которые потом голосуем.

Оруджиани наконец не выдержал:

- Не собираетесь ли вы предложить эсеровскую резолюцию о большевистской фракции? Ну уж, я не знаю, как это и назвать!

- Надо назвать это наглостью, - пробормотал Веремьев.

- И вот всегда так, - послышался меланхолический-голос Шахно, - ну буквально всегда!

- Может быть, мы поручим составить резолюцию Семену Шахно? - спросил Гринштейн, и все почему-то засмеялись.

Это немного разрядило атмосферу.

- Вы знаете Шахно? - тихонько спросил Гриша Веремьева. - Отчего все смеются?

- Кто ж его не знает! Все его знают, и никто не берет всерьез.