Зори над городом (Повесть о верном сердце - 3)   ::   Кононов Александр Терентьевич

Но сейчас и это было невозможно.

Перед ним лежит записка Шелягина. Надо идти!

Тимофей Леонтьевич, должно быть, уже ждал его.

- Наконец-то! - сказал он. - Вчера не мог зайти? Ну ладно, ладно, чего там объяснять, время не упущено. Прежде всего: ты еще не в партии?

- Нет.

- Ну, значит, тебе и ехать к кавалергардам. Что, удивляешься?

Грише казалось, что он теперь не способен ни удивляться, ни радоваться. Надо только еще раз толком объяснить Шелягину, что он не оратор. Для выступлений на митингах он фигура неподходящая.

- Сейчас я тебе все объясню, - говорил между тем Шелягин. Кавалергарды в свой полковой комитет выбрали одних офицеров. И вот какая получается картина: на митинги в этот полк пускают всех - эсеров, меньшевиков, кадетов, беспартийных - ну кого угодно, кроме большевиков! Большевики ославлены там как исчадие ада. Как агенты Вильгельма. Ну, вся эта жульническая шарманка тебе хорошо известна. Конечно, возможен и такой выход: скажем, мог бы я пройти к кавалергардам, назвавшись беспартийным или меньшевиком... Нет, меньшевиком не мог бы! Ни в каком разе! А беспартийный - что ж... зазорного в этом нет. Но обмануть солдата - нет, это нам не с руки. Тут со лжи разговор начинать нельзя. Значит, и выходит, что ехать к кавалергардам надо тебе. Должен тебе сказать: на митинге у них будет от эсеров Колосов, - ох, и красно поет, шельма!

- А я как раз совсем на народе не умею говорить.

- Сумеешь.

- Не от меня это зависит, Тимофей Леонтьевич.