А внизу была земля   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Механик на земле сейчас же ему прожестикулировал: "Села стойка шасси, выключай мотор!"

До старта - четыре минуты.

Времени раздумывать, чесать в затылке - нет, но время ("Выруливай с запасом") - есть.

Борис выжался на руках, выбросил ноги на крыло, крикнул Урпалову:

- За мной!

Придерживая руками парашюты, они вдвоем неуклюже, как каракатицы, засеменили к самолету Кузи.

Видя странный, агрессивный по смыслу марш-бросок в его сторону, Кузя затянул газ и прокричал им навстречу нечто протестующее. "Куда? Отваливай! Не позволю!" - было написано на его шафрановом лице, свирепом и растерянном.

Ответный взмах руки Силаева, энергичный и повелительный, двух значений не имел: "Вылазь!" - Он двигался вперед неукротимо. "И ты!" - подхлестнул Урпалов Аполлонова стрелка. Укрываясь от жаркой моторной струи, обдувавшей кабину, Борис вскарабкивался по левому крылу на коленях, как если бы брал самолет Кузи на абордаж. Кузя, уступая его напору, скатывался вниз по правому. Расстегнув ножные обхваты парашюта, чтобы выиграть в скорости, Кузя ринулся со своим стрелком к соседнему ИЛу - Гузоры. Гузора проявил и находчивость, и прыть; он помчался со стрелком к светлобородому, стоявшему с ним рядом, и по праву старшего выставил Бороду из кабины. Но полной замены экипажа здесь не произошло: Степан своего места в "скворешне" не уступил. Он получал то, что заслужил, так он считал.