Кельтский элемент в литературе   ::   Йейтс Уильям Батлер

"Они взяли цвет дуба, и цвет таволги и ракитника и сотворили из него прекраснейшую и грациознейшую девушку, и крестили ее святым крещением, дав ей имя Блодьювидд"*[ 5 ]; эту религию можно найти в не менее красивом пассаже о пламенеющем дереве, чья красота наполовину происходила от вида причудливо трепещущих листьев, столь живых и прекрасных, что не уступали живостью и красотой пламени: "И увидели они высокое дерево на берегу потока, и одна сторона его была охвачена пламенем от корней до кроны, тогда как другая зеленела и покрыта была тучной листвой". Все это очевидно прочитывается в цитатах из английских поэтов, которые Мэтью Арнольд приводит в доказательство того, сколь многим английская литература обязана кельтам; это заметно в строках Китса: " Окно распахнуто на пенный океан - и где-то там чудесного народа земля, - но путь к ней позабыт"*[ 6 ], в его же "валах морских, что с пастырской заботой смывают грех земли"*[ 7 ]; в шекспировых "мозаиках полов небесных", что "выложены золотом ярчайшим", в его Дидоне, стоящей "на диком берегу", с "ивовой ветвью в руке", которой она, желая "вернуть возлюбленного в Карфаген", чертит в воздухе ритуальные знаки, - как то делали в древности поклонявшиеся Природе и духам Природы. В этих, как и во многих других примерах, приводимых Арнольдом, мы видим восхищение и благоговейное удивление верующих, вдруг оказавшихся среди сонма богов. Таковы восхищение и удивление, сквозящие в "Мабиногион" при описании красавицы Олвен: "Волосы ее были желтее цветов ракитника, а кожа - белее морской пены, руки ее прекраснее лилий, цветущих в лесу над гладью ручья"*[ 8 ].