Дождь идет   ::   Сименон Жорж

Тетя рухнула в отцовское плетеное кресло, которое под ее тяжестью жалобно заскрипело.

- Ну и путешествие! Господи, ну и путешествие... А мужа твоего разве нет дома?

- Вы же знаете, что такое торговля, тетя... Сегодня ярмарка в Лизье, и...

- Ладно уж!.. Ладно!.. Ну ты, бутуз... Расшнуруй мне ботинки... Домашние туфли в коричневом саквояжике... Только осторожно... Там еще бутылка...

Я посмотрел на матушку. Она дважды опустила веки, и я заметил, что она бледнее обычного, только на скулах у нее горели два розовых пятнышка.

Тогда я стал на колени перед тетей Валери и принялся дергать липкие от грязи шнурки.

II

- Уверяю вас, тетя, наверху вам будет покойнее! И малыш вас развлечет...

Продавая меня всего с потрохами, матушка, разумеется, не решилась взглянуть мне в глаза. Тетя Валери словно тяжким грузом придавила всю нашу жизнь, и это длилось уже целых три дня. По ночам я слышал, как отец шептал матушке на ухо:

- Когда же старая тюлениха наконец угомонится?

Тетя ворочалась в кровати всей своей грузной тушей; казалось, она привстает и с размаху валится на другой бок-усилие, после которого она долго отдувалась, а то и стонала.