JК
Анафема :: Чекмаев Сергей Владимирович
Страница: 42 из 81Женя недоумевала: зачем наводить на себя красоту, если ей предстоит общаться с Предвечным? Наоборот надо, наверное, изгнатьиз мыслей все низменное и мирское, ощутить себя верной рабой Его, а не обычной женщиной. Но спорить с рабой Викторией, конечно же, не стала. Ей виднее.
Парикмахерша, провожая Женю, смотрела вслед с сочувствием. Она-то хорошо представляла себе, чем может закончиться ночь молитв в покоях Единственного. Не на своем примере, конечно, возраст не тот, Наместник – да воссияет Благодать на его пути! – предпочитает свеженькое, но та же раба Ира после такого же умерщвления плоти превратилась в собственную тень. Все время молчит, прячет глаза, соседки по келье говорят – она кричит и вздрагивает во сне. Зато более верной поклонницы у Единственного не было, наверное, никогда. Раба Ира ревностно служит ему, неистово, с полной самоотдачей выполняет любое послушание.
И еще – раба Ира никогда не ходит мыться с другими. С той ночи вообще никто никогда не видел ее раздетой.
И мужчины ее не выбирают. То ли боятся, то ли брезгуют.
Вернулась раба Евгения. Чистенькая, умытая, сверкающая.
– Да ты у нас красавица, девочка! Мужики, небось, так и вьются! – совершенно искренне воскликнула раба Виктория.
Сказала и осеклась: в Жениных глазах промелькнул стыд, смущение, но явственней всего в них читалось осуждение. Как можно сейчас думать о таких вещах! Ведь ей предстоит ночь наедине с Предвечным!
«Бедная глупышка! Такая молоденькая…»
Раба Виктория должна была задать Жене один вопрос, но не смогла.
Парикмахерша, провожая Женю, смотрела вслед с сочувствием. Она-то хорошо представляла себе, чем может закончиться ночь молитв в покоях Единственного. Не на своем примере, конечно, возраст не тот, Наместник – да воссияет Благодать на его пути! – предпочитает свеженькое, но та же раба Ира после такого же умерщвления плоти превратилась в собственную тень. Все время молчит, прячет глаза, соседки по келье говорят – она кричит и вздрагивает во сне. Зато более верной поклонницы у Единственного не было, наверное, никогда. Раба Ира ревностно служит ему, неистово, с полной самоотдачей выполняет любое послушание.
И еще – раба Ира никогда не ходит мыться с другими. С той ночи вообще никто никогда не видел ее раздетой.
И мужчины ее не выбирают. То ли боятся, то ли брезгуют.
Вернулась раба Евгения. Чистенькая, умытая, сверкающая.
– Да ты у нас красавица, девочка! Мужики, небось, так и вьются! – совершенно искренне воскликнула раба Виктория.
Сказала и осеклась: в Жениных глазах промелькнул стыд, смущение, но явственней всего в них читалось осуждение. Как можно сейчас думать о таких вещах! Ведь ей предстоит ночь наедине с Предвечным!
«Бедная глупышка! Такая молоденькая…»
Раба Виктория должна была задать Жене один вопрос, но не смогла.