Чужие обряды   ::   Шнейдер Наталья

Страх ушел с лица, сменившись расслабленной полуулыбкой. Дыхание сбилось, когда мужская ладонь накрыла грудь. Девушка изогнулась, принимая ласку. Судорожно вздохнула — Сигват обвел языком напрягшийся сосок, чуть прикусил, потеребил губами. Коснулся живота, неспешно спустился ниже — она на миг замерла, потом подалась навстречу. Снова застыла, когда мужчина развел ее бедра, готовый войти. Вскрикнула, закусила губу, отвернувшись, невольно вздрагивая при каждом его движении, уперлась в плечи, пытаясь оттолкнуть — тщетно. Беззвучно заплакала.

Сигват поцеловал влажные ресницы, виновато улыбнулся:

— Прости, я старался быть осторожней.

Она покачала головой:

— Говорят, первый раз всегда… так…

Он гладил пушистые волосы, пока она не уснула. Накрыл меховым одеялом, бесшумно оделся и вышел. Олаф сидел на ступенях крыльца. Вскинул вопросительный взгляд — Сигват сделал вид, что не заметил — молча поднялся, так же молча прошел рядом на постоялый двор.

— На рассвете уйдем, — проворчал, наконец, Сигват.

— Хорошо. Я тут сагу сложил… оставлю старосте, тот передаст с оказией для конунга.

— Опять сагу, — Сигват раздраженно дернул щекой, — Какой великий подвиг я свершил на этот раз? Может, хватит отца дурить? Все равно ведь ему, понимаешь!

— Любит он тебя, бестолочь.

Сигват не ответил. Долго молчал, глядя в стену. Потом обернулся:

— Дай хоть погляжу, что пишет.

Олаф достал пергамент, протянул спутнику.

— Домой пойдем, — сказал, наконец, Сигват.